Тот самый 2007-й – коллективный миф. Неформальное движение в России выстрелило гораздо позже
Казнь фразы «Верните мой 2007-й».
У каждого года есть свой узнаваемый облик и набор ассоциаций. Нам это помогает путешествовать по воспоминаниям, а Леониду Парфёнову – снимать новые выпуски программы «Намедни». Например, 2020-й со стопроцентной гарантией войдёт в учебники, как год COVID-19 и Black Lives Matter. По стойкости ассоциаций с ним может конкурировать разве что 2007-й.
Ах, 2007-й. Год вишнёвого «Блейзера», расцвета эмо и горящего сентября. Вы ведь тоже помните его таким, да? Так вот, вы не правы. Воспоминания подавляющего большинства об этом годе – тотальный самообман. Как будто целая эпоха сжалась до размеров одного несчастного 2007-го. Причём совершенно незаслуженно.
Всё началось с мема
Принято считать, что истоки мема «Верните мой 2007-й!» – другой памятный момент, озвученный Дмитрием Медведевым уже в 2011 году. «Никто никогда не вернётся в 2007-й год!» Благодаря этому высказыванию народ начал вспоминать все хайлайты сытого докризисного 2007-го, куда почему-то затесалось и начало неформального взрыва.
Вскоре фраза «Верните мой 2007-й» стала лозунгом поколения. Как ни странно, многие адепты этого учения даже не подозревали, что обязаны своей определяющей фразой Дмитрию Анатольевичу.
Сама природа возникновения этого мифа уже рассказывает многое. Мемы должны быть острыми и громкими, но они никогда не славились энциклопедической точностью. Ни один человек в здравом уме не стал бы скандировать уродливую крылему: «Верните мой период с конца 2006-го по 2010-й!» Поэтому всё сжалось до обобщающего года-символа, который притянул заслуги других годов.
Как было на самом деле?
Вы не поверите, но многие вещи, приписываемые 2007-му, действительно случились в 2007-м. Например, легендарная песня группы Stigmata «Сентябрь». Сингл вышел первого сентября, альбом – двенадцатого. Но бешеную популярность трек набрал гораздо позже. Людям потребовалось время, чтобы распробовать продукт, а уже потом они решили, что сентябрь 2007-го все-таки горел.
Или возьмём другого флагмана неформальной музыки того периода – «Психею». Парни образовались аж в 1996-м, а хайпанули в 2005-м. И они действительно записали альбом, на который молились все эмари и педовки поздних нулевых – он датируется 2009 годом и называется «Дневники Одиночки». Но почему-то 2007-й считается ещё и годом «Психеи». На деле единственное, чем отметилась «Психея» в тот год – эпичнейший скандал с песней «Убей мента».
Ещё был эмокор от «Оригами», который тоже слушали во многом постфактум. В 2007-м группа была уже достаточно опытной, чтобы заменить вокалиста. И на это обращали внимание только хардкорные фанаты.
О чём нам говорят все эти истории? В 2007-м в России зарождалось неформальное движение, но это не был его праймовый год. Андеграундные фанаты эмо-культуры сидели в подполье ещё с начала 2000-х, а мейнстрим разошелся по стране от Питера и Москвы далеко не сразу.
Были ли эмо, другие неформалы и «Блейзер» в 2007-м? Строго говоря – да. Но в зачаточном состоянии. Пик этой странной культуры пришелся на два последующих года, а в 2010-м феномен умер вместе со своим десятилетием.
Настоящий пик был в 2009-м
Фактически большинство людей, ностальгирующих по Утопии-2007, промахиваются ровно на два года. Настоящий расцвет неформальной культуры пришёлся на 2009-й. Сентябри горели уже по всему СНГ, а в магазины завезли правильный мерч. По государственному телевидению бабушки жаловались на засилье «этих ужасных эмо», которых Госдума признала опасным явлением только в июне 2008-го.
Чёрт, да даже главный хейтерский хит RuZone с припевом «Эмо, эмо – ты похож на тёлку!» набрал популярность только за год до конца нулевых. А это жирнейший показатель актуальности темы.
Чаще всего, когда люди вспоминают 2007-й, они говорят о своём бунтарском пубертате. К сожалению, часть таких ностальгирующих я лично застал как раз в том самом году. И тогда они были двенадцатилетними фанатами Гуфа. А вот в четырнадцать все началось по-настоящему.
У всех есть собственные истории из того периода, но культура вишнёвого угара под депрессивную музыку расползлась не за один день. И это медицинский факт. Тем страннее видеть, что куча источников указывает главным годом именно 2007-й. Это как минимум необъективно.
Миф о 2007-м учит тому, как работает ностальгия
Если присмотреться, то 2007-й год не так уж сильно отличался от всех остальных. Даже если мы говорим «2007-й», а подразумеваем «2009-й». Да, были эмо, была группа Tokio Hotel на девичьих дневниках. Даже «Ранетки» словили хайп-трейн на волне всеобщего интереса к плохой гитарной музыке. Всё было.
Но всё выглядело не так, как мы помним. И что ещё важнее, не было сконцентрировано так, как это подаётся сейчас. К счастью, у нас есть другие исторические примеры таких коллективных заблуждений.
Сериал «Очень странные дела», к примеру, паразитирует на любви к 80-м. Но не к настоящим. Герои, живущие в лютой американской провинции, каким-то образом слушают культовые британские альбомы, которые либо ещё не вышли, либо только-только релизнулись. А весь этот неоновый флёр и ретро-вейв никак не отражал реальную культуру восьмидесятых.
Лучше всех про это пошутил умирающий «Саус Парк» в одном из позднейших сезонов. Там персонажи хотели идти по лесу под музыку из 80-х, как они её представляют. Но вместо этого получили песни из реальных 80-х, совершенно не похожие на стильный заговорщицкий синт из «Очень странных дел».
2007-й из мемов и ложных воспоминаний – точно такая же мистификация, как 80-е в «Очень странных делах». Это собирательный образ впечатлений об эпохе, приукрашенный городскими легендами о посвящении в панки, эмо или ещё какую-нибудь из бесчисленных субкультур.
Практически все бывшие неформалы, к которым я обращался с вопросами, подтверждают – настоящий движ был в 2009-м. А 2007-й – сказка для тех, кто не был к ней причастен. Но идеализация и преувеличение – обычные дефекты человеческой памяти. Возможно, через десять лет, когда воспоминания о 2020-м потускнеют, он покажется нам еще страшнее, чем был на самом деле.
